Мазека схватил Везона за руку и оттащил от того места, где сражались Макута Тридакс и Тобдук.
    – Пошли, идиот, – сказал Маторан. – Хочешь, чтобы тебя убили?
    – Ну... – протянул Везон, словно на полном серьезе рассматривая этот вопрос. – В любом случае, я хочу посмотреть, чем все закончится.
    – Поверь мне, еще много концов удастся увидеть, – сказал Мазека с некоторой грустью в голосе. – Все со временем заканчивается... и иногда ты не знаешь, почему.
    – Как мудро. Как глубоко, – сказал Везон, а потом добавил. – Как скучно. Кто ты и что ты здесь делаешь?
    – Я здесь, чтобы убить тебя, – сказал Мазека.
    – О! – просиял Везон. – Я знал, что в тебе есть что-то, почему ты мне нравишься.

    Тобдук смотрел, как остатки брони Макуты растворяются под действием пожирающего протосталь вируса. Теперь оставалось разобраться только с летающим антидермисом. Тем временем крепость Дестрала продолжала трястись и разваливаться из-за нападения снаружи.
    – Вы, Макуты, – сказал Тобдук, качая головой. – В конце вы все всего лишь облачка гнили, да? Никакой материи. Не то что эти Тоа, которых ты запер в этом зале.
    Тобдук осмотрелся. Он не знал Тоа в емкостях, но мог сказать что все они – каким-то образом – были одним и тем же существом.
    – Кое-кто развлекался с вещами, которые ему бы стоило оставить в покое, – сказал он нараспев, практически без угрозы. – Я слышал достаточно легенд Тураг, чтобы знать, к чему это приводит.
    Антидермис, паривший посреди зала, стал более темного оттенка зеленого. Тобдук не сомневался, что Макута пытается мысленно атаковать его... или, возможно, телепатически молит о пощаде? Но сквозь его поднятые ментальные щиты не пробивалось ничего. Впрочем, это было хорошо. Он ненавидел слушать вопли облаков газа.
     – Могу догадаться, что ты думаешь, – сказал Тобдук. – Раз уж здесь столько Тоа, никто не посмеет уничтожить Дестрал. Никто не посмеет причинить вред всем этим реальностям. Никто не посмеет принести в жертву все эти жизни.
    Тобдук улыбнулся и достал угрожающего вида посох. Его древко было покрыто маторанскими письменами, а навершие было выполнено в виде головы гибельной гадюки.
    – Давай я тебе кое-что расскажу. Раньше я жил на острове к востоку отсюда... обыкновеннейшее место, где мы жили день за днем. Время от времени случались неприятности с Рахи, но ничего особенного. Так было до того дня, когда появился Макута.
    Он запланировал небольшой эксперимент. Он смешал немного этого, немного того, и не успели мы оглянуться... у него появился огромный паук... а потом сразу много. Но этого было недостаточно... ему требовалось увидеть, на что они способны. Так что он натравил их на нашу деревню... все закончилось в считанные минуты. Когда они закончили, Макуты переименовали остров в Висорак – в честь своих питомцев.
    Тобдук слегка содрогнулся от воспоминаний:
    – Я убрался с острова... и некоторые другие тоже... и попал на Нинрах, а оттуда на Стелт. К тому времени, как мы добрались туда, ужас того, что я видел... изменил меня. Когдя меня приютили мои новые друзья, они дали мне имя "Тобдук", что, как я слышал, означает "уцелевший". Их шутка юмора, полагаю.
    Глаза Тобдука вспыхнули смесью ярости и безумия:
    – Потому что, видишь ли, я не уцелел. Я даже не знаю, кем я был раньше. Я не тот, кем я был... и я не тот, кого хотели из меня сделать в Ордене. Я никто.
    Луч ярко-белой энергии вырвался из посоха Тобдука. Он попал прямо в антидермис, за несколько секунд испарив его. Тобдук не выключал оружие, пока не были уничтожены все частицы.
    – Впечатляюще, – сказал от дверей Мазека.
    Тобдук пожал плечами:
    – Помогает скоротать время. Где второй? Он бешеный Рахи... которого нужно успокоить.
    – Он мертв, – солгал Мазека. Он не имел представления о том, кем был Везон, но и не имел причин убивать его. Он решил позволить ему попытать счастья с армией за воротами, какими бы мизерными эти шансы ни были.
    – За тобой должок, – продолжил Маторан. – Ты сказал, что, если я помогу тебе, ты расскажешь мне, где искать сердце.
    Крепость сотряслась от взрыва. Потолок зала треснул и начал осыпаться.
    – Обещал, – сказал Тобдук, которого, казалось, не заботили разрушения вокруг. – Хорошо, Маторан, я покажу тебе нужное направление.
    – Что насчет всех этих Тоа? – спросил Мазека.
    – Не то место, не то время, – ответил Тобдук. – Они не принадлежат этому месту, а у нас нет времени послать их всех домой. Они – потери на войне. Можешь остаться и спасать их, если хочешь, но я тут закончил... и ухожу. Если хочешь узнать тайну сердца, ты пойдешь со мной.
    Мазека подумал. Жизни пачки Тоа, которых он даже не знает, против возможности предотвратить какое-то задуманное Вультразом зло. Он знал, как бы поступил Тоа – рискнул бы всем, чтобы спасти беспомощных и позволить злодею ускользнуть, возможно, в итоге подвергнув риску гораздо большее количество жизней. Но, воззможно, именно поэтому во вселенной осталось немного более пятидесяти Тоа – и, в любом случае, Мазека не был одним из них.
    – Хорошо, – сказал Маторан. – Идем.

    Когда Маторан и агент Ордена покинули зал, из тени вышел Везон. Вокруг него Дестрал разваливался на куски, но ему было наплевать. Его взгляд был прикован к кристаллическим капсулам и спящим внутри Тоа.
    Не столь давно он насмехался над "коллекцией" Макуты Тридакса. Но когда безумец проводил пальцем по поверхности одной из капсул, он не мог не задуматься:
    Чего я не смогу сделать с армией Тоа на своей стороне?